завоевать огромные пространства, занимавшие почти половину земель канувшей в лету Западной Римской Империи.
«Вот с ним можно будет работать, — подумал Арким. — Мартелл мне что-то не особо нравится, себе на уме типчик».
— Сим посвящаю эту часовню Святой Екатерине, покровительнице солдат, — торжественно провозгласил Карл Мартелл во время открытия часовни. — Fierbois, так отныне она будет именоваться!
Арким в происходящее вникал не особо сильно, это была обычная мракобесская процедура, надо было просто подождать.
— Ex voto[2]), оставляю этот меч в качестве символа завершения моего обета победы над сарацинами! — Карл Мартелл извлёк Арким из ножен и воткнул его за алтарём.
«Эй, ты что творишь, Карл?! — воскликнул Арким недоуменно. — Нормально же общались!»
— Приор Вегеций, храните эту часовню и не позволяйте сущности меча покидать её границ, — обратился Карл к священнику, смиренно стоящему у алтаря. — Сущность слишком опасна, она соблазняет разумы и вносит в них смуту. Она никогда не должна выбраться отсюда.
— Мы будем хранить этот меч как зеницу ока и не позволим сущности покинуть часовню, — заверил его приор Вегеций.
Из-за алтаря раздался разочарованный вздох.
«Ну, приплыли…» — обречённо подумал Арким.
Глава вторая. В плену истории
Арким продолжал находиться в плену у святош.
— Эк подсупонил, ирод хитрожопый, эк подсупонил! — возмущённо вещал он ночами, пугая бдящих священнослужителей в первые годы своего существования узником часовни.
Несущие еженощное бдение священники иногда сходили с ума за время, которое они вынуждены были проводить в компании Аркима, некоторые навсегда уходили из религии, а кто-то многое извлёк из долгих философских бесед, если у Аркима было правильное настроение.
В этот мир он попал в 732 году нашей эры, а именно 10 октября. 17 октября была предварительно возведена часовня, в которой начали нести службу монахи из ближайшего монастыря.
Сначала он пытался договориться по-хорошему. Уговаривал, сулил богатства и могущество…
Но контингент там собирался специфический, высокодуховный, поэтому все посулы и обещания принимал за испытания диавольские.
Но у Аркима было время.
К 1000-му году удалось превратиться из диавольского злокозненного меча в добропорядочный меч, предназначенный для спасителя или спасительницы Франции, так как у него был один специфический план, разработанный им в 791 году, а до этого он просто сводил с ума священнослужителей, развлекаясь так в перерывах между погружениями в сон. Он, можно сказать, набил руку на этом: нестыковочек в местной религии много, а если замешать личные причины ухода в монашество, человеческие комплексы, коими страдают абсолютно все живые люди, то открывалось настоящее французское поле экспериментов.
Самым сложным было ненавязчиво навести очередного приора к мысли, что спасителем может быть не только спаситель, но и спасительница. Шовинистические и женоненавистнические воззрения местных допускали «спасителем Франции» только какого-нибудь мужика, желательно благородного происхождения с длинной вереницей достойных предков, а ещё более желательно кого-нибудь из правящей верхушки, чтобы не дай бог чего не случилось…
Но Арким-то знал, что и среди женщин встречаются настоящие твари, способные безжалостно убивать людей пачками во имя каких-либо патриотических или религиозных идей. Он пожил достаточно, чтобы понимать, что женщины тоже способны на ужасные преступления и не надо винить только мужчин. Надо просто дать им немного возможностей и самые худшие из них превзойдут даже худших из мужчин. Потому что генетика у человечества общая и все получают примерно одинаковый набор генов, некоторые из которых отвечают и за человеческие наклонности в том числе. При этом генетическая лотерея щедро одаривает всех доминантными и рецессивными генами, которые формируют в итоге личность человека, наряду с окружающим миром.
На самом деле, причина этого многовекового введения прогрессивных веяний в монашескую среду заключалась не в том, что Аркима сильно волновали проблемы несправедливости общества. Истинная причина была в Жанне Дарк, о которой в 732 году даже не думал никто. Никто, кроме него.
Получилось, что это даже к лучшему, что он не остался с Карлом Мартеллом.
«Чтобы ему икалось в посмертии», — подумал Арким.
Ведь отсутствие говорящего и думающего меча в историческом процессе гарантирует, что всё будет идти как должно идти и Жанна Дарк появится, сможет исполнить своё историческое предназначение, которое должно привести её к смерти на костре.
И тут в игру вступает Арким Доро, по профессии меч! Более того, героический меч! Ну или антигероический, тут по ситуации. Его портфолио чисто героического меча несколько портит короткое, но очень яркое взаимодействие с Таргусом Силенцием Виридианом, который какой угодно, но не хороший человек и уж точно не герой.
Арким получал относительно актуальную информацию по происходящему в мире от святош, которых приучил возносить молитвы господу в случае значимых исторических событий, преимущественно негативных. Причём все монахи последних четырёх поколений свято уверены, что если не формулировать молитвы господу максимально чётко, то они не дойдут до конечного адресата. Благодаря такому безобидному фокусу с записями в религиозных документах в шаговой доступности от Аркима, он последние сто лет получает максимально подробную информацию по произошедшим событиям.
Сейчас идёт 1419 год по грегорианскому календарю и Арким решил, что пора действовать.
— Аркимомару! Дух бесплотный! Единение! — замогильным голосом заблажил меч.
К алтарю через несколько минут примчался младший монах, сразу же вставший на колени и начавший читать молитву «Символ Веры». От некоторых вещей почти семисотлетней давности избавиться просто невозможно…
— Ты закончил? — поинтересовался Арким, когда монах замолк.
— Что потребовалось духу меча? — безэмоциональным голосом спросил монах, имени которого Арким не счёл нужным запоминать.
— Отправьте отряд вооружённых монахов в Домреми, ищите Жанну Дарк, дочь Жака Дарк и Изабеллы де Вутон по прозвищу Роме, — распорядился Арким. — Настало время привести сюда спасительницу Франции. Дороги нынче неспокойные, поэтому монахов вооружить, одоспешить, всё в соответствии с протоколом № 17/23.
— Будет исполнено, дух меча, — поклонился монах.
Монахи — ребята несговорчивые, морально крепкие, но если их разнокалиберной воле противопоставить волю Аркима, воздействующего на всех обитателей в течение столетий… У них просто не было шансов.
Благодаря сотрудничеству Аркима с настоятелями соседнего монастыря, известного в свете как Монастырь исповедника Терентия, материальное положение монастыря находилось гораздо выше, чем оно обычно